Подмосковье оШАЛЕвает

На смену малоэтажным (два-три, не больше) кирпичным особнякам, заполонившим подступы к столице, приходят дома-шале. Chalet в переводе с французского означает сельский домик, или альпийская хижина.

Такие «хижины» построены во многих престижных местах отдыха и туризма. Одна из резиденций Папы Римского, та, что с видом на гору Монблан, - шале. А в России первый «альпийский дом» появился благодаря Марии Федоровне, жене Павла I. Еще будучи великой княгиней, обустраивая Павловск, свою резиденцию, она велела построить в парке старое шале, в точности такое, как видела у своего дядюшки в Гогенштейне.

С тех пор о культуре шале в России забыли. И лишь недавно несколько продвинутых россиян возвели для себя в районе Николиной Горы «альпийские хижины». Их дома, по мнению специалистов, новое слово в застройке Подмосковья.

Альпийские жители окрестили шале «домом, обнимающим гору», так как испокон веков они умудряются вписывать постройку в естественный ландшафт. С одной стороны дом может казаться подвалом, а с другой — иметь два-три этажа. Правда, архитектура, зависящая от ландшафта, нашей средней полосе не грозит. Подмосковные шале все симметричные. В окрестностях Москвы уже прочно вросли в землю почти три десятка «альпийских хижин». Как рассказала дизайнер Ирэна Барене (работающая в стиле шале), однажды в знойный полдень зазвавшая меня в гости «на холодный квас», ни одна из ныне существующих построек не есть образец настоящего альпийского дома.

Большинство наших людей, колеблясь между камнем и кирпичом, решают их совместить: в основу домов кладут кирпич, камуфлируя его поверхность под дикий камень. Прочнее и дешевле. «К тому же, чего греха таить, — улыбается моя собеседница, — любому заказчику и мне как исполнителю хочется, чтобы дом был построен по возможности быстро, а кирпичная кладка значительно ускоряет процесс». Сейчас уже начато строительство небольшого — в пять-семь домов — поселка настоящих (!) шале. «Это будет идиллия, — мечтает Ирэна, — с естественным ландшафтом...» Казалось бы, естественнее в Подмосковье ставить срубы. Но мода на срубы в обозримом будущем, похоже, нам не грозит.

Дизайнеры, без которых нынче не обходится ни один домовладелец, считают, что интерьер дома напрямую зависит от его экстерьера. Сруб располагает к крестьянскому быту, а шале или кирпичный коттедж соблазняют смешать стили. Правда, любителей шале, несмотря на склонность к эклектике, не упрекнешь в отсутствии вкуса.

Как просветила Ирэна: «Мои заказчики, смею надеяться, хотят «альпийскую хижину» не для того, чтобы показать свое богачество, а для того, чтобы насладиться гармонией архитектуры и природы». — «А кого среди них больше — бизнесменов, политиков, артистов?» — «Я не интересуюсь анкетными данными клиентов». — «Но и без того узнаваемые лица среди них есть?» — «Да, конечно. Но я не хочу углубляться в эту тему. К тому же почти девяносто пять процентов из них впоследствии, когда работа закончена, не разрешают фотографировать интерьер для журналов. Причины понятны. Во-первых, из боязни стать жертвой «домушни­ков». Во-вторых, бывает, что супруга заказчика или он сам говорят, что это они по собственным эскизам построили дом и создали своими руками его интерьер. А все в один голос восхищаются: «Какой потрясающий вкус у этого NN!»Я не хочу подводить людей, с которыми работаю».

Парадоксально, обращаясь к дизайнерам, мало кто чет­ко рисует в воображении желаемый результат. Об этом на­помнила и Ирэна:

«Смотрю, — говорит, — на человека: во внешнем антураже и в словах присутствует некая цельность. Но когда я задаю вопросы о будущем доме, он теряется. И тогда я начинаю беседовать с ним обо всем на свете. Порой разговоры длятся не одну неделю. Человек в них раскрывается, невольно рассказывает о своих комплексах и обидах. Я все впитываю, как губка, как психолог, чтобы помочь семье устроиться максимально комфортно и сгладить распри. Стараюсь устроить так, чтобы несимпатичные друг другу члены семьи реже пересекались. Один из моих принципов — располагать комнаты так, чтобы они гармонично следовали за солнцем. Спальня — на востоке, столовая — на юге, гостиная с камином — на севере... Правда, я никогда не вношу в проект негатив, нежелательный заказчику».

Зодчество и дизайн — терапия Многие подсознательно приглашают специалиста по интерьеру, для того чтобы поведать ему о своих проблемах, будучи уверенными, что хотят лишь создать уютное пространство для нескольких поколений семьи. Но и это не случайно, так как «гнездо», сотканное из легенд и преданий предков, сейчас как никогда в моде.

Между прочим, шале, в котором обитает Ирэна, не лишено печати времени не только из-за «старых» деталей. История его возникновения уходит в начало прошлого века. «Любовь к альпийскому стилю и почти несбыточная мечта построить собственное шале появились еще в детстве, — вспоминает она. — Тогда я любила в подробностях рассматривать семейные фотографии».

...С одного из старых снимков маленькой Ирэне улыбались бабушка и дедушка, катающиеся на лыжах во Французских Альпах. Тогда, в далеких 30-х, молодой советский торгпред, работавший на юге Франции, только начал ухаживать за своей секретаршей-француженкой.

Совсем скоро они уедут в Москву, где, по понятным причинам, она навсегда забудет о чуждом происхождении и никогда больше не сможет побывать на родине.

А пока в горах, ослепленные солнцем и снегом, они воткнули в сугроб свои смешные широкие деревянные лыжи и охотно позируют местному фотографу... И все это на фоне исконного альпийского шале...

C Иреной Барене беседовала: Ольга Лунькова
Фото: Сергей Моргунов